Прежде всего, мне хотелось бы поблагодарить организаторов конференции за приглашение принять в ней участие и выступить в этой аудитории. Для меня это большая честь. Хотя, после тех замечательных докладов, какие уже прозвучали, мне довольно трудно в законченной форме изложить некую завершенную точку зрения на те или иные сюжеты, связанные с каббалой. К тому же, следует принять во внимание то обстоятельство, что мое знакомство с каббалой произошло относительно недавно, месяц-полтора назад, и поэтому в настоящий момент я сам себя могу рассматривать как некий полигон, на котором сталкиваются опыты совершенно разных мыслительных практик, внешне не связанных друг с другом. Во-первых, практика современной науки, вступившей - согласно классификации истории науки, предложенной академиком В.С.Степиным, - в постнеклассический этап своего развития. Корпус постнекласстической науки составляют такие междисциплинарные научные направления, как синергетика, теория автопоэсиса, теория катастроф, то есть все то, что связано с проблемами становления, самоорганизации, а также и саморазрушения, объектов природы и социума на макроуровне. Во-вторых, современные философские направления, именуемые пост-структуралистскими, которые также фокусируются на проблемах, связанных с осмыслением неустойчивостей, кризисов существования. Причем такие неустойчивости и кризисы воспринимаются не только как некие локальные исторические ситуации, имеющие место в природе и в обществе, но и как указатели на какие-то неотъемлемые онтологические характеристики мироздания, требующие своего глубинного понимания. Не случайно, одним из часто используемых для характеристики современного положения вещей в мире терминов является термин "бифуркации", заимствованный из математики и обозначающий те "точки", где решения уравнения раздваиваются. И если с помощью такого уравнения моделируется тот или иной фрагмент реальности, то исследователь принципиально не имеет возможности сказать, каким путем будет далее развиваться "жизнь" этого фрагмента. Точка бифуркации как раз и обозначает локус неустойчивости, на который, по словам И.Пригожина, направлен интерес, как философов, так и ученых. Мало того, вокруг таких точек центрируются разные стилистики мышления, либо конфликтующие друг с другом, либо вступающие в резонанс. Именно в этом пункте, как мне кажется, возможен конструктивный диалог с теми традициями в человеческом мышлении, которые часто рассматриваются как находящиеся за пределами собственно научного рационалистического познания. Возможность подобного диалога я и усмотрел для себя из не столь уж продолжительного знакомства с каббалистическими текстами и, прежде всего, с текстами М.Лайтмана.

Здесь мне хотелось бы сделать краткое отступление относительно восприятия новой информации. Порой при чтении необычных, эзотерических текстов возникает двоякое чувство. С одной стороны, удивление и интерес, а с другой, защитная, можно сказать, герменевтическая реакция, заставляющая воспринимать предложенный материал как нечто уже знакомое и привычное, только выраженное другими словами. Каббалистические тексты, с которыми мне довелось познакомиться, в большей степени вызвали первое ощущение, нежели второе, и именно это обстоятельство придает мне уверенность в том, что конструктивный диалог между тем, что предлагает человеку каббала, и тем, что наработано в других традициях освоения мира, возможен. Вероятность этого диалога велика еще и потому, что, к примеру, на переднем крае науки и философии также возникает озабоченность тем обстоятельством, что разум, когито, зафиксированное Декартом и положенное в основание рационального познавательного отношения к природе и человеку, не всегда оказывается той путеводной нитью, по которой можно подойти к правильным решениям относительно обустройства нашего мира. Данное положение дел стало ощущаться уже в конце 19-го века. А последователями каббалы оно, наверное, ощущалось и задолго до этого. В 20-м же веке - со всеми его катаклизмами и войнами - такого рода ощущения еще более обострились, показав, что то "Я", на котором удерживает себя человек в отношениях с себе подобными и с миром, не всегда может рассматриваться как высшая инстанция, к которой следует апеллировать при принятии решений. То есть, конструктивистский момент, исходящий из человеческого "Я", должен быть дополнен неким стремлением к иному типу постижения основ мироздания, учитывающему те обстоятельства дел, которые находятся за пределами рационалистически понятого разума.

Такое, возникшее в европейской культуре, недоверие к "рацио" вовсе не накладывает запрет на познавательные возможности человека. Наоборот, оно скорее взывает к поискам новых способов схватывания мира на еще более глубоких и тонких его уровнях. То есть, речь идет о том, что претензии индивидуального человеческого когито ограничены. И признание такой ограниченности в качестве стимула для выработки новых позитивных стратегий жизни и познания открывает двери для союза и с гностическими учениями, и с Каббалой, не только признающей наличие надчеловеческих духовных инстанций, но и претендующей на активное взаимодействие и "сотрудничество" с этими инстанциями в деле сообщения устойчивости и человекомерности нашему неустойчивому и, порой, агрессивному миру. Причем такое сотрудничество строится не в терминах жесткой рационализации и математизации, как это долгое время культивировалось в науке, а в терминах того, что можно называть "становлением", когда онтологической характеристикой человека является постоянный выход за пределы самого себя, постоянное само-трансцендирование, полагающее за пределами человека наличие иных, на данный момент внешних, но по существу имманентных ему, состояний и способов существования. И основная проблема состоит в постижении того, что несет такое само-трансцендирование.

И то, что я услышал в предыдущих выступлениях, показало, что предлагаемые в каббале сюжеты могут оказать неоценимую помощь для осмысления современной ситуации в мышлении, то есть для порождения тех точек резонанса, из которых могут возникнуть совершенно новые смыслы. Эти смыслы, с одной стороны, могут в явной форме высветить то, что происходит, допустим, в современной философии и в современной науке, а с другой стороны, позволят найти общедоступные способы выражения для того, что долгое время удерживалось в скрытом состоянии в каббалистических текстах.

В своем кратком выступлении я просто не могу взять на себя смелость говорить с полной ответственностью и компетентностью о тех мостиках, о тех резонансах, какие возможны между каббалой и постнеклассической наукой, но уже предыдущие докладчики, по-моему, решили за меня эту, в общем-то, непростую задачу, показав, как можно представить классический научный текст (например, учение Ньютона) в стилистике, соотнесенной с каббалистическим подходом к пониманию мира, учитывая, что тот же Ньютон преподносится изучающему физику студенту вне всякого отношения к тем глубинным связям с Каббалой, которые можно здесь обнаружить. То же касается квантовой механики, теории относительности и других научных направлений, значительно повлиявших на мышление ученых и философов.

И еще хотелось бы сказать несколько слов о каббалистической терминологии, с которой мне довелось, ознакомиться: сжатие творящей инстанции, ее расширение, возникновение точек неустойчивых обратных связей диалогового типа между Творцом и творением, которые я, со своего уровня понимания или, скорее, непонимания, отождествляю с точками бифуркации, точками неопределенности, которые могут интерпретироваться, как вспышки желаний, их пересечений, взаимоотторжений и так далее. Так вот, весь этот, условно скажем, "понятийный аппарат", как мне кажется, демонстрирует, и очередной раз очерчивает перспективы совместного конгениального движения научной и каббалистической мысли. Причем реализация такого движения мне видится не только на уровне институтов или конкретных организаций, заинтересованных в данной проблематике, но и в более широком аспекте, затрагивающем интимные аспекты существования человека. И, возвращаясь к началу своего выступления, я надеюсь, что освоение системы взглядов каббалы, проигрывание их на самом себе - как на неком полигоне - в сопоставлении с постнеклассическими и постструктуралистскими стратегиями освоения мира позволит, в конечном счете, выработать и определенные методологические приемы, сочетающие в себе, в том числе и рационалистические компоненты, постижения не только наличного бытия, но и тех скрытых начал, которые, если можно так выразиться, управляют последним.

Владимир Иванович Аршинов

Доктор философских наук, профессор, зав. сектором междисциплинарных исследований Института философии РАН

Добрый день. Я хотел бы, прежде всего, также выразить свою благодарность за ту высокую честь, которая была мне оказана организаторами этого форума. Собственно говоря, я выступаю в качестве содокладчика с Яковом Свирским и поэтому то, что я буду говорить, будет продолжением, может быть развитием идей, которые уже были высказаны в его выступлении. Наш доклад называется "Каббала глазами философа". Именно: глазами философа, но не философии. Потому что философий в наше время плюрализма много: есть прагматическая философия, есть феноменологический, аналитический разделы философского знания. Название доклада подчеркивает ту мысль, что в нем представлена наша личная точка зрения, личное восприятие, как оно осознается здесь и теперь, при встрече с таким грандиозным интеллектуально-духовным творением, каким является каббала. Я позволю себе сделать небольшое биографическое отступление, с тем, чтобы объяснить, как я пришел к идеям каббалы.

Сейчас, выступая здесь, я вижу, что встреча с этими идеями была не случайной. Физик по образованию, я более тридцати лет занимался философией науки. Я занимался философией квантовой механики, защитил кандидатскую диссертацию, посвященную концепции уровней иерархии в структуре физического знания. Я долго размышлял над загадкой существования иерархии, существования уровней познания. После этого судьба меня столкнула с философскими проблемами самоорганизации. Я встретился с И. Пригожиным, был редактором переводов его книг на русский язык: “Порядок из хаоса", "Время, хаос, квант". Затем мне довелось редактировать переводы книг одного из основоположников синергетики Германа Хакена, а также известной книги Ф.Варелы и У.Матураны "Древо познания". И вот моя профессиональная работа, как философа науки, поставила передо мной целый ряд вопросов, связанных с осмыслением того, какая же картина мира скрывается за всем этим комплексом новых идей, которые д-р Свирский идентифицировал как комплекс идей постнеклассического естествознания. Поясню: философы науки разделили ее историю на три крупных этапа: классическая наука – это, прежде всего, наука Галилея-Ньютона, ведущая свое начало от коперниканской революции; затем неклассическая наука, которая возникла на рубеже веков, это 1900 год, когда Макс Планк предложил свою квантовую гипотезу, и 1905 год – работы Эйнштейна. С 1905 по 1925 годы – это время становления неклассической науки, время полного переосмысления основ естествознания, основ познания, это была действительно интеллектуальная революция в науке; и затем с 70-х годов прошлого столетия в науке начали происходить качественные изменения, и этот новый этап академик В.С.Степин назвал «постнеклассической наукой». Постнеклассическая наука - это достаточно сложное концептуальное явление, которое сопряжено с переходом науки к познанию человекомерных самоорганизующихся, саморазвивающихся систем. И в этом контексте возникает вопрос – какова же постнеклассическая картина мира? Замечу, что переход к постнеклассической науке был существенным образом опосредован возникновением системного подхода и кибернетики, которые во многом предопределили тот стиль мышления, который связан с современной постнеклассической наукой – наукой эры Интернета и сетей персональных компьютеров. Итак – какая картина мира имплицитно предполагается той реальностью, с которой имеет дело постнеклассическая наука.

Последние годы я находился в состоянии мучительного поиска ответа на этот вопрос. Во-первых, есть ли основания вообще допускать существование такой единой картины. Ведь эта единая картина очевидно должна содержать в себе, каким-то образом, и человека, и космос. Она должна воплощать единство принципов антропоцентризма и космоцентризма в понимании мироздания. Она должна представлять человека становящегося, развивающегося, самоорганизующегося, и человека управляемого, самоуправляющегося и самоуправляемого. И, с другой стороны, эта вся картина мира должна быть вписана, вроде бы, в косный ньютоновский мир неживого.

Вообще, можно ли говорить о такой программе как о реальном замысле. Интуитивно я всегда был убежден, что это возможно, хотя, не скрою, отчаивался найти тот подход, который дал хотя бы ощущение прорыва. Все вы, наверное, ощущали это чувство – чувство прорыва к новому. Я, конечно, знал о каббале и раньше. Но это было знание боковое, а не знание в фокусе.

Сейчас у меня нет времени останавливаться на этих, собственно, биографических подробностях, здесь я говорю о них только в той мере, в какой это важно для понимания – для моего, прежде всего, понимания - важности каббалы как катализатора современной картины мира.

Вопрос этот весьма сложный. Это вопрос о структурном сопряжении идей каббалы с постнеклассической наукой в качестве своего рода каталитической матрицы для построения той виртуальной голографической реальности, которая этой наукой предполагается.

Я скажу еще немного о синергетике как междисциплинарном направлении исследований процессов самоорганизации, в котором сфокусированы основные особенности постнеклассической науки. Синергетика вводит картину иерархии параметров порядка, которым подчиняются наблюдаемые процессы самоорганизации и которым, в конце концов, подчиняется и наше человеческое существование. Мне кажется, что синергетические идеи, особенно идея существования иерархии параметров порядка, в том числе космического характера и трансцендентных нашему земному человеческому бытию, могли бы получить свою, достаточно законченную и продуктивную интерпретацию в свете учения каббалы, построенного на представлении о существовании Высшего управляющего начала. Я понимаю, что учение каббалы многомерно, что оно имеет много граней и проекций, а потому и много точек зрения на него, дополняющих друг друга. Спорить по поводу того, какая из этих взаимодополнительных точек зрения важнее, в этом контексте, бессмысленно. Но есть подходы, эвристически более ценные, более перспективные, более продуктивные. Не противопоставляя их друг другу, отмечу, что с моей точки зрения именно утверждение о существовании высшего управления, поиск которого человеком в нашем хаотизирующемся мире, должен определять стратегию его жизни. Это, на мой взгляд, одна из наиболее конструктивных установок каббалы.

В заключении скажу пару слов о процессах глобализации. Вы знаете, что мы живем в турбулентном мире - мире, который стремительно теряет стабильность, подходя к некоторой критической точке своего развития. Понимание этого обстоятельства диктует абсолютную необходимость в безотлагательной выработке нового сознания человечества как процесса, сопряжение с которым открытие каббалы может сыграть, по моему убеждению, решающую роль. Спасибо за внимание.